Волнительно и тревожно было мне, когда я сидел на вокзале. 
Ведь я отправлялся не в какой-нибудь обычный город, а в Брест. Делать не абы что, а помогать самой Брестской крепости-герою. 

А когда я в первый раз пришёл в неё, я долго молчал и думал. Думал над тем, что как же всё-таки мне повезло, что я не родился на каких-нибудь 70-80 лет раньше. 

Вся эта земля священна. На ней пали за свободу и независимость своей Родины наши деды и прадеды. Они героически сражались до конца июля. Одиночные выстрелы были слышны и в августе, когда войска Вермахта уже топтали леса Смоленщины. Этот подвиг никогда не должен быть забыт. 

Работали мы с граблями (собирали скошенную траву) и шпателями (убирали её между плиток), а также вычищали казематы от строительного мусора. Мне повезло – на самую, на мой взгляд, плохую 

работу – шпатели – я не попал. Больше всего я работал в казармах. Впервые я туда попал во второй рабочий день. Тогда мы увозили пыль на тачках. Она была повсюду: на нас, в лопатах, на полу, в воздухе, в наших лёгких. Действительно были слышны выкрики: «Ребят, вы где?!» и «Ай, да подтащи телегу сюда, чтобы я её видел хотя бы!». Это была наиболее запомнившаяся работа. 
Грабли же были скучными. Стоишь, чешешь ими траву. Потом ещё чешешь, и ещё. И так пока не соберешь стог, всё чешешь и чешешь граблями.
 После одного такого дня, когда я засыпал, мне начало сниться, как я чешу граблями траву. Это ужасное чувство. Вроде вместо отдыха ты снова работаешь. Кошмар. 

Под конец мы снова вычищали казематы, только уже в подвальных помещениях. Вообще, лучше бы туда было привезти экскаватор и всё достать оттуда им, но нет, именно нас заставили убирать всякие кирпичики, полусгнившие женские туфли и прочий хлам. Но хотя это было весело. В общем, запомнится надолго. 

Помимо работы, у нас была куча экскурсий в краеведческие, археологические музеи. Больше всех мне запомнился музей «Берестье», что в нескольких десятках метров от границы с Польшей – древний деревянный город, выкопанный из-под земли. Жалко только, что близость к другому государству мешает развитию науки – для продолжения раскопок надо подписывать кучу бумаг, соглашений и договоров. Да, бумажную волокиту никто не отменял. Бюрократия – она и в Бресте бюрократия. 

Также мы ездили на один день на экскурсию в Музей Великой Отечественной войны в Минск, попутно заехав на торжественную линейку в Хатынь, где я был её ведущим вместе с четырьмя другими ребятами. Хотя я и был там уже во второй раз, снова до дрожи и до холода, несмотря на жару, меня поразила эта земля – она вся пропитана слезами и кровью. Невинные люди пали только из-за того, что помогали Отечеству. 

Также мы ездили на один день в город Кобрин, где посетили дом великого русского полководца XVIII столетия генералиссимуса А. В. Суворова, в котором нам провели замечательную экскурсию – рассказчик говорил очень интересным и живым языком, ведя не монолог, а диалог с нами. Также в этом красивейшем городке мы посетили аквапарк. Горок, конечно, маловато, но он все равно очень неплох. 
Также мы два раза в неделю ездили в областной бассейн, где я закрепил навыки ныряния в глубину. 

Не заметил я, как прошли эти 3 недели – настолько насыщенными были эти дни. 

И вот, в последний день, мы провели по случаю окончания смены торжественную линейку, где некоторым ребятам (в том числе и мне) вручили благодарность от Брестской крепости. После линейки, на которой, кстати, я опять был ведущим с ещё одной девочкой, мы отправились на встречу с юным защитником крепости Петром Павловичем Котельниковым. Ему было всего 12 лет, когда началась война. Его рассказ очень тронул и поразил нас. 

Но вот всё подошло к концу и, к сожалению ,мы уехали обратно в Москву, полные радостных впечатлений.